«Нужно обязательно приобщаться к страданию другого» — Свободная Пресса

«Нужно обязательно приобщаться к страданию другого» — Свободная Пресса

Обнадёживающая рождественская история. Священник Александр Ткаченко стал руководителем Фонда помощи детям с тяжелыми и редкими заболеваниями «Круг добра». Протоиерей Александр основатель и директор первого в России детского хосписа.

Это назначение — признание масштабной социальной работы, которую совершает Русская Православная Церковь.

Дело служения ближним охватывает всю Россию. У Церкви свыше 300 сестричеств милосердия, 79 приютов для беременных женщин и матерей с детьми, 211 центров гуманитарной помощи, более 60 богаделен — круглосуточных центров ухода за одинокими пожилыми людьми, более 400 проектов помощи людям с инвалидностью, более 300 проектов помощи зависимым людям, более 90 приютов для бездомных и 14 автобусов милосердия. Отдельное направление — подмога нуждающимся во время эпидемии — лекарствами, продуктами, участием…

За всем этим огромным и нарастающим делом стоит 70-летний монах, Владыка Пантелеимон Шатов, человек смиренный и непубличный. Тяжеленных забот у него много — послушаний, как принято говорить в Церкви. Епископ Орехово-Зуевский, викарий Патриарха, председатель Синодального отдела по благотворительности, духовник Свято-Димитриевского училища сестёр милосердия, руководитель православной службы помощи «Милосердие», председатель Больничной Комиссии Московской епархии, и прочая, и прочая…

Читайте также

Туземный ксерокс

Михаил Синельников-Оришак: предлагаю «расширить и углубить» модное нынче понятие «иностранный агент»

Он очень редко даёт интервью, а вот сейчас согласился на разговор. На днях выйдет моя телепрограмма «Двенадцать», целиком посвящённая этому человеку. А здесь некоторые отрывки из нашей беседы.

— Я помню, когда я был человеком неверующим, — откровенно сказал мне Владыка, — и работал в больнице санитаром, мой первый покойник, которого я выносил, произвёл такое на меня тягостное впечатление, что я хотел с этой работы уйти, и мне было ужасно тяжело сталкиваться со смертью, со страданием людей…

Действительно, родившийся в нерелигиозной семье, после армии он работал в больнице, остался, несмотря на испытание страданиями и смертями, и там же пришёл к вере. В 1990 году отец Аркадий Шатов, будущий епископ Пантелеимон, стал настоятелем больничного храма при Первой Градской больнице Москвы. Вскоре он создал на приходе первое в тогдашней России сестричество милосердия.

— Но ведь каждый приход и должен быть такой школой любви, — говорит он убеждённо, — Каждый приход и должен быть огоньком, который согревает и светит. И каждый верующий во Христа человек должен этой любовью светиться, конечно.

Он называет своё многотрудное служение — службой одного окна, куда могут обращаться все несчастные: беспризорники, бродяги, сироты, инвалиды, старики, больные детки и одинокие мамочки. Таких светлых окон становится, к счастью, больше. Спрашиваю:

— Почему так мало говорят в медиа о добрых делах Церкви?

— Почему мало говорят? — повторяет он, Потому что, мне кажется, у очень многих людей задача создать образ Церкви со священником из сказки Пушкина, с жадным, сребролюбивым. Но всё-таки большинство-то священников — очень хорошие. И в Церкви действительно сейчас, кроме священников, есть очень большое количество мирян, добровольцев. У добровольца другой взгляд на ситуацию: он часто является связующим звеном между больным и врачом.

— Добровольцев, неравнодушных людей становится всё больше?

— Вы знаете, вот за эти месяцы, страшные, наверное, месяцы, как раз в это время в Церкви появилось очень много новых людей и новых социальных инициатив, новых проектов. Церковь стала гораздо масштабнее и больше помогать людям, которые нуждаются. Становится больше людей, которые участвуют в делах милосердия. Это очень хорошие люди. Вот у нас есть одна девушка, она была актрисой. Но вот потом она решила оставить своё ремесло, пришла и стала работать санитаркой просто в больнице. Ухаживать за детьми. Теперь она директор этого заведения… Каждое начинание основывается на каком-то человеке. Всегда какой-то человек, который горит. Я часто повторяю: заменимых людей нет.

Их тысячи и тысячи, и не у многих на слуху имя этого благообразного седобородого человека с мальчишеским смехом, который денно и нощно руководит сложнейшим, живым, мощным движением русского милосердия: Пантелеимон Шатов. Чураясь медийности, он тихо и настойчиво работает спасателем и утешителем. То в «Ангаре спасения» с бездомными, то в «Доме для мамы», то в детдоме, то в «красных зонах» ковидных госпиталей. Страна плохо знает своих подлинных героев.

— Владыка, а почему лично вы выбрали делом своей жизни служение другим людям?

— Во-первых, я очень грешный человек. И когда я могу что-то сделать для другого, самую малость, у меня немножко моя совесть успокаивается. А во-вторых, у меня нет таких талантов, чтобы ярко проповедовать или писать иконы, или петь на клиросе… У меня этого ничего нет, поэтому помогая нуждающимся, я чувствую, что здесь можно быть и не очень красивым, и не очень хорошо проповедовать, и не очень хороший голос иметь. Здесь главное — сочувствие и сострадание. И когда ты видишь боль другого, то конечно, это растопляет твоё собственное сердце. Когда ты болеешь, сама болезнь делает тебя лучше. А вот если ты не болеешь, нужно обязательно приобщаться к страданию другого. Ведь за всей этой кажущейся несуразицей, грязью жизни есть и что-то другое, есть какой-то смысл глубочайший. Приходишь в детский дом для детей-инвалидов и вот лежат эти детки, изуродованные болезнью. Детки, которые теряют человеческое обличье даже. Такие изломанные, искорёженные. Я как-то пришёл после пасхального богослужения, и посмотрел на них, посмотрел в их глаза, и в них увидел какой-то удивительный свет и радость. И вот за всем за этим есть иное что-то. Вот такое очень радостное. И приобщение к этому тоже возможно, когда ты помогаешь другому человеку, когда ты разделяешь его скорбь и его болезнь. И чем ты глубже погружаешься в это, тем ярче открывается тот свет, который за этим.

— Вы видите свет и в лицах бомжей?

— Да, да… Это удивительные люди, на самом деле. Вот они живут жизнью очень тяжёлой, очень трудной, но они живут, и смеются, и шутят, и поддерживают друг друга.

Их тысячи и тысячи тех, кто по его зову помогают по всей стране — опалённым, обездвиженным, завшивленным, всяким, брошенными всеми, бессонно, терпеливо, превозмогая свою немощь, перерастая самих себя — и всё равно добровольцев пока слишком мало. Слишком робко ещё движение народной самоорганизации и самозащиты.

Мы говорим с Владыкой и о техническом прогрессе, которого принято опасаться в церковной среде. Пресловутая цифровизация может отуплять человека, а может быстрее пробуждать его совесть и упрощать совершение благого. Большинство добровольцев узнают про дело милосердия через интернет, и закономерно, что среди них львиная доля молодых. Это картина повсеместная. Недавно увидел удивившие меня цифры новой реальности: в 2020 году на бюджетные места по ИТ-специальностям было зачислено 318,7 тысяч человек, что на 19,2 тысячи человек больше по сравнению с 2019 годом. Да, интернет ускоряет многие судьбоносные события: к примеру, в июне 2020 года был запущен суперсервис «Поступи в вуз онлайн», с его помощью документы в вуз смогли подать абитуриенты 54 университетов — более 20 тысяч человек разместили через сервис около 70 тысяч заявлений. Это просто пример.

Не менее внушительная статистика у волонтёрского движения. Добровольцы через сети находят благородные занятия по душе, выбирая те опции, которые им понятнее и ближе, и нуждающиеся в помощи тоже всё больше оставляют заявки через интернет. В результате в одном лишь 2020 году 317 тысяч нуждающихся получили через епархии более 990 тонн продуктов на общую сумму 176 млн. рублей. Да что там, даже мою депутатскую работу, связанную с помощью людям, облегчает то, что почти все могут прислать жалобу или просьбу на электронную почту, а потом легко уточнить у обратившегося ту или иную деталь. Но это отступление. Главное — разговор с епископом. Спрашиваю:

— А бывает так, что нужно закрывать какой-то благотворительный проект?

— Денег всегда в обрез, всегда у нас зарплаты очень низкие. Мы жира никакого не накапливаем. Был случай на Пасху: у нас кончились вообще все деньги. В этот же момент один замечательный человек принёс какую-то огромную сумму… Вот просто я спросил: «Ноль?», мне сказали: «Ноль», и через два часа принесли эти деньги.

Они верят в чудеса и постоянно видят чудеса, те, кто, жертвуя временем, силами, деньгами, создают сильное и упрямое гражданское общество, которое не ждёт пока проснётся совесть у чиновника, а само сквозь завалы горестей пробивает дорогу на подмогу стонущим.

И всё же, когда надо, они твёрдо знают и формулируют, что им нужно от государства. Например, допустить священников к больным. Уточняю:

— А кто такие больничные капелланы и зачем они нужны?

— Это больничный священник. Такие священники были всегда на Руси. На Руси при каждой больнице был храм. Сейчас в Европе, в Америке есть священники разных конфессий, которые работают в больнице — получают зарплату от государства как врачи, и помогают людям, которые находятся в болезни, в немощи, в страдании, в скорби. Помогают успокоиться, помогают не унывать, не отчаиваться. Помогают помолиться, объясняют, как это сделать. Служение, которое сейчас особенно важно в эту нашу коронавирусную эпоху, когда в больницах огромное количество людей в беспокойстве, в страхе. Каждый раз приходится решать задачу как-то заново, по-другому. Маршрута нет такого, в каждой больнице по-своему бывает. Бывает главный врач против, а завотделения разрешает, бывает завотделения тоже против, но старшая медсестра договаривается и пропускает, когда нет завотделения. К сожалению, были у нас люди, которые умерли без последнего напутствия, без молитвы. Но надо сказать, что эта помощь нужна не только умирающим. Мы знаем случаи, когда люди выздоравливали. И мы знаем, как влияет духовное состояние человека на его телесное здравие.

На Западе есть специальные исследования: проверяли воздействие больничных капелланов на здоровье пациентов. И оказывается, что это помогает выздороветь — присутствие священника. У нас есть военное духовенство, есть военные капелланы, есть капелланы тюремные… Системы больничных капелланов у нас пока не существует. Я думаю, что, наверное, нужен какой-то закон здесь.

— Давайте вместе его пробивать.

На самом видном месте у него в отделе висит икона. Люди с банальными и глумливыми лицами окружили и теснят арестованного одиночку. Новозаветный сюжет, в котором тайна человеческой истории, а иначе пусто и темно.

— Это икона «Поругание Христа». В каждом человеке, поруганном, в каждом человеке, осмеянном, в каждом человеке, которого как-то унизили в этом мире, в каждом есть Господь. И помогая этим людям, бездомным, инвалидам, мамочкам, которых выгнали из дома, ты Ему помогаешь. Здесь изображён Господь в том виде, в котором он был перед своим распятием. И вокруг него смеющаяся глумящаяся над ним толпа. Они изображены с нормальными лицами, потому что иконописец сказал, что он не хочет делать изображение подобное Босху или Брейгелю.

— А может быть дело и в банальности зла… В том, что это обычные, обывательские лица.

— Это тоже может быть так. Потому что сейчас человек может сохранять лицо красивым, иметь имидж, а душу очень страшную.

Читайте также

Из глубины сибирских руд

К 75-летию русского писателя и президента Русского ПЕН-центра Евгения Попова

Но ведь проповедь света и добра обращена и к толпе насмехающихся и бессердечных, каждый из которых — это мы с вами, имеющие возможность преобразиться.

Нынче в январе восемьдесят пять лет Николаю Рубцову и полвека со дня его смерти. Стихи его, честные и прозрачные, подходят, мне кажется, к этому разговору:

До конца,

До тихого креста

Пусть душа

Останется чиста!

Такова, наверное, награда для тысяч добровольцев по всей стране — очищение и осветление душ. И Рубцов же сказал: «Россия, Русь! Храни себя, храни!» А как храни? А вот так — живым делом и живой совестью. И служением ближним. Как уже бывало из века в век, в чём-то по-разному, но в главном одинаково, при Сергии Радонежском, при Серафиме Саровском, при других старцах и подвижниках, и теперь не может не продолжаться в 21-й год 21-го века.

Религия и общество

Эксперт рассказала, как зовут «маму Римскую»

Патриарх Кирилл сравнил неверие в коронавирус с неверием в Бога

Доктор Мясников критически оценил рекомендации РПЦ для пожилых людей

Религовед: за схимонахом Сергием стоят люди, имеющие вес во власти

Все материалы по теме (512)

Источник: svpressa.ru

Похожие записи